Часть полного текста документа: Улица Седина При разбивке города по утвержденному Таврическим губернатором плану, землемер не решился трогать "панские" участки, выводя поперечные улицы к Карасуну, и сделал их тупиковыми. Так на будущей улице Котляревской образовался огромный квартал, равный четырем обычным кварталам, и принадлежавший, по мнению известного в прошлом краеведа П.В. Миронова, трем черноморским старшинам: Котляревскому, Дубоносу и Бурносу. По домовладению и, в какой-то степени, личности первого и получила улица свое название - Котляревская. Тимофей Терентьевич Котляревский был членом войскового правительства, занимая в нем должность писаря. Это было третье лицо в войсковом правительстве, то есть подчиненное и атаману, и войсковому судье, но с более специализированной деятельностью. Вот как характеризует эту должность историк: "... Войсковой писарь пользовался в области своей деятельности довольно широкой самостоятельностью и своего рода авторитетом, как "письменный" человек... Он заведовал письменными делами..., вел счетоводство, записывал войсковые приходы и расходы, составлял и рассылал указы, ордера, приказы... Его же знаниями и пером пользовалось войско при своих дипломатических сношениях и переписке с коронованными особами". 14 января 1797 года умер кошевой атаман 3. Чепега, а через две недели, далеко от родных мест, скончался выбранный вместо него атаманом войсковой судья А. Головатый. Котляревский, как третий член правительства, представлял в Москве, на коронации Павла I, Черноморское казачье войско. Он был принят монархом, видимо, понравился ему, и 27 июля 1797 года император назначил его войсковым атаманом. Это было нарушением запорожских обычаев, которых черноморцы поначалу старались придерживаться - все члены войскового правительства, в том числе атаманы, всегда выбирались. Вторым нарушением, ущемляющим интересы рядового казачества, было то, что войсковая верхушка присваивала себе большие участки земли и закрепляла их за собой особыми документами "в вечное и потомственное пользование", а простых казаков заставляла работать на себя. Осуждая это, Котляревский писал в донесении Павлу I, что "начальники вместо того, чтобы все пожалованные земли и угодья оставить общими, разобрали для себя выгодные участки - лес и самую лучшую землю". Вступив в должность, он, как пишет историк, "собственной атаманской рукой раздел земли и лесов уничтожил, употреблять казаков на партикулярных работах запретил". Но впоследствии злоупотребления старшин продолжались. Казалось бы, в этом плане личность Котляревского вызывает симпатию. Но было одно событие, из-за которого он оставил о себе недобрую память. В июле 1797 года в Екатеринодар вернулись участвовавшие в Персидском походе полки. Не получив полагающегося им жалованья, казаки до того обеднели, что были похожи не на войско, а на толпу нищих. Со своими претензиями они обратились к войсковому правительству и лично к атаману. Котляревский, вместо ласкового слова, которым обычно встречали атаманы вернувшихся из похода казаков, встретил их холодно, претензии удовлетворить отказался, сказав, что в этих нарушениях виноваты его предшественники. Тогда, как пишет историк, "...в недовольных казаках закипела бурная запорожская кровь, и будущее свое они поставили на карту, так как терять им было уже нечего...". ............ |