Период религиозно-церковной или допетровской педагогики
Аналогично религиозно-церковному характеру воспитания и обучения, господствовавшему в средние века в Западной Европе, первый период русской педагогии, хронологически почти совпавший с ним (с религиозно-церковным воспитанием на Западе) и находившийся под его влиянием, был также религиозно-церковным. И наша жизнь и наша педагогия тогда находились под влиянием сперва православного Востока (Византии), а потом и латинского Запада; для существования самостоятельной науки педагогики тогда еще не было достаточной общей культурной почвы: не было ни науки, ни искусства; обучение было пассивно, и в сущности история педагогики того времени есть история педагогической практики.
Период допетровской педагогики делится на педагогику домонгольского и послемонгольского времени. с подразделением второго отдела, в свою очередь, на педагогику в Московской и в Юго-Западной Руси.
Педагогия домонгольского периода
Характер образования - религиозно-церковный - в данный период определялся обстоятельствами зарождения у нас грамотности и государственности вообще: начало последней совпадает с принятием нами христианства и элементов грамотности.
Вместе с принятием христианства к нам пришла из Византии и азбука, изобретенная первоучителями славянскими (святыми Кириллом и Мефодием), и богослужебные книги, и грамотность вообще, ибо тогда древне-болгарский язык - язык богослужебных книг - и наш славянский были очень близки друг к другу 1). Поэтому первые известия об отдаче детей в книжное учение одновременны с известиями об утверждении христианства в Киеве и Новгороде: по словам летописца, вскоре после крещения киевлян Владимир "послав поча поимати нарочита чади дети и даяти нача на книжное учение"; из этих детей готовили будущих церковнослужителей. Словом, обучение в древней Руси, как и весь уклад тогдашней жизни, отличалось религиозно-церковным характером. Но наши предки не были подготовлены, как и их современники на Западе, к надлежащему восприятию христианства. Подобно последним, они, во-первых, усвоили его грубо, с чисто-внешней, обрядовой стороны, упустив его духовную, идеальнейшую сторону; во-вторых, новая вера перешла к нам с чертами сильно подчеркнутого и специально монашеского аскетизма: христианство поразило ум наших предков преимущественно своим учением ο тщете и ничтожестве земной жизни, которая доселе была единственным предметом их вожделений. Таким образом, религиозно-церковная жизнь в древней Руси сводилась преимущественно к обрядности, и вера превращалась в обрядоверие; а это повело к тому, что на практике у нас, как и на Западе в средневековье, выработалась воспитательная традиция характера, по духу противоположного христианству: вместо прогрессивного роста и развития личности вообще, а личности ребенка в частности, она задавливается обрядом, грубою силою церковнослужителей, церковью - личность всецело подчинялась церкви в школе и в жизни.
Оправдание такому положению вещей давали патриархальная суровость семейных начал на Руси и содержание образования, почерпаемого по преимуществу из книг ветхого завета и из святых отцов церкви, склонных к аскетике. Лишь такую, в сущности внешнюю, набожность ценили тогда взрослые: этому они стремились научить и подрастающие поколения. ............
