Часть полного текста документа:Образ бедствий в современной русской эсхатологии М.В. Ахметова Время бедствий, непосредственно предшествующее кончине мира и Страшному суду, является одним из ключевых эсхатологических образов. Нередко этот период осмысляется как разорванный или растянутый на продолжительное время (письменные тексты и устные нарративы могут повествовать о многочисленных предтечах антихриста или о почти наступившем, но чудесным образом предотвращенном конце света); но при этом наиболее драматический момент апокалиптической драмы или ее предвестие, как правило, соотносится со временем настоящим. Чем острее эсхатологическое напряжение, тем ближе к современным реалиям интерпретируются образы Апокалипсиса. В данной статье рассматриваются представления об эсхатологических бедствиях, содержащиеся в письменных текстах и устных нарративах прицерковных православных кругов и крупнейших российских сект конца ХХ века - Богородичного центра, Белого Братства и Церкви Последнего Завета. В текстах, принадлежащих разным религиозным группам, используется практически единый комплекс мотивов. Это позволяет рассматривать отраженные в данных текстах представления как своего рода гипертекст, метанарратив, несмотря на безусловные расхождения в плане догматики и направленности между концептами этих групп не только на внешнем, но и на внутреннем уровне. Не существует целостности внутри прицерковной среды, а православные апокалиптики могут принадлежать к различным организациям и мелким общинам, причем представителям одного образования нередко свойственно крайне негативное отношение к другим. Следует отметить определенную динамику в существовании эсхатологических настроений. Как правило, история секты начинается с ожидания близкого конца света, отражаемого в проповедях, однако через некоторое время бедствиям перестает уделяться основное внимание. Так, в Богородичном Центре наиболее острое ожидание бедствий относится к началу 90-х. Именно в 1991 году основатель Богородичного Центра Иоанн Береславский пишет книгу "Антихрист, ад и мытарства", в которой подробно и красочно описываются неминуемые катаклизмы и истребление антихристом праведников. Издания этого времени пестрят предсказаниями, согласно которым, например, "большая часть живых погибнет от вселенских катаклизмов" [РВ 1992d: 2]. Во второй же половине 90-х ожидание бедствий становится не столь острым, представляется, что они затронут лишь неверных. "Какие бы ни пришли бедствия, - пишет Береславский, - мариане чудодейственно хранимы", а дети перенесут их "почти безболезненно" [Державная 1996: 13]. Катастрофы превращаются в явление чисто духовного плана: они "произойдут в ином порядке, ином пространстве и ином времени" [Державная 1996: 14], неоднократно обещается, что войны не будет [Державная 1996: 82; Огненный столп: 72]. В издании 1995 года прямо запрещается "медитация о бедствиях" и размышления на тему "полыхающего зарева апокалиптического пожара" (!), которое "приближает третью мировую войну" [ОМ 1995с: 20] (текст 1991 года, напротив, говорит о "благословении на описание бедствий") [Откровения 1991: 8]. Рассказ о пришествии антихриста даже содержит оговорку: "если придет" [ОМ 1995d: 48]. Наконец, в конце 2000 года от последователей Центра можно было услышать, что никаких катастроф не будет вообще, "конец не света, а дьяволоцивилизации" произойдет безболезненно [1]. ............ |