Анастасия ЕФИМОВА, магистр факультета прикладной политологии Государственного университета – Высшей школы экономики
«“It’s no longer then the obscenity of what is hidden, repressed, forbidden or obscure; on the contrary, it is the obscenity of the visible, of the all –too –visible, of the more-visiblethanthe –visible. It is the obscenity of what no longer has any secret, of what dissolves completely in information and communication” [Baudrillard, 1987, p.131] – так экспрессивно и эмоционально Жан Бодрийяр описал новую информационную эру в своей книге “The ecstasy of communication”, написанной в 1987 году и так и не переведенной на русский язык. В далеком 1987 не существовало ни социальных сетей, ни фейсбука, ни википедии, ни даже гугла. Тем не менее, информационная петля уже затягивалась вокруг нашего общества. Теперь обсуждая мир постмодерна, нам кажется само собой разумеющимся, что вся наша жизнь, включая друзей, работу, хобби будут инкорпорированы в Сеть. Коммуникация и информация – товары XXI века. Также как город информационной эпохи сменил город индустриальной эпохи, также общество постмодерна сменяет общество модерна. Хорошая иллюстрация этих изменений – появление в Лондоне делового района Canary Wharf, который по деловой важности вступает в конкуренцию с традиционным лондонским Сити. Район был построен на месте старых вест-индийских доков на Собачьем острове (Isle of dogs), которые с 1802 по 1980 гг. были одними из самых оживленных в мире с занятостью до 50000 человек.
Теперь это большой деловой район, где не разгружают, расфасовывают и снова загружают товары на корабли, теперь здесь вместо грузов – информация, которую скачивают и закачивают [15]. Более не имеет значения, где находится человек и чем он занят. Сам человек становится информацией между строк.
В данной работе мы рассмотрим одну из ключевых проблем коммуникации в эпоху постмодерна: информационной перегрузки и ее последствий. Но прежде чем приступить непосредственно к предмету разговора, рассмотрим характер трансформаций, произошедших с нашим обществом, и попытаемся понять, что такое информационно-технологическая парадигма (informational technology paradigm) Мануэля Кастельса.
Информационно-технологическая парадигма
Чтобы понять, что такое информация в наше время, следует проанализировать более ранние научные концепции и найти ключевые отличия. Кевин Келли, главный редактор влиятельно журнала «Wired» отсылает нас в далекое прошлое: «Once, long ago, culture revolved around the spoken word. The oral skills of memorization, recitation and rhetoric instilled in societies a reverence for the past, the ambiguous, the ornate and the subjective. Then, about 500 years ago, orality was overthrown by technology» [Kelly, 2008, p.1]. Чтобы понять последствия этого события, обратимся к работе Мануэля Кастельса «Подъем сетевого общества» (1996), где он уже в первой главе выделяет особенности информационно-технологической парадигмы, которые по его словам «...являются материальными основами сетевого общества» [Castells, 2004, p.70].
Первая особенность: смена инструмента. Теперь технология воздействует на информацию, а не информация на технологию. К примеру, в наши дни большинство технологий изобретаются и применяются для получения понимания и переработки информации. А в мире модерна чтобы справиться с кухонным комбайном приходилось обращаться к инструкции, содержавшей ту или иную информацию. То есть, чтобы собрать кухонный комбайн, нам нужна была информация.
Вторая особенность: новые технологии формируют наше общество, так как информация его существенная часть.
Следующая черта: гибкость. ............
