Художественное значение Павловска Михаил В.А.
    Большинство историков архитектуры видели в Павловске памятник классицизма конца XVIII века, проводником которого в России наряду с другими зодчими принято считать Ч. Камерона. При этом попытки дать историческое объяснение архитектурного своеобразия Павловска подменялись обычно поисками его предполагаемых прототипов в английской архитектуре (G. Loukomski, Charles Cameron, London, 1943, p. 96. Здесь приводятся ссылки на английские аналогии, но нет сколько-нибудь обоснованных историко-художественных выводов из их сравнения. Один старинный автор, Саблуков, длинным перечнем прототипов тщетно пытался доказать, что в Павловске решительно все создано в подражание тем или иным образцам и лишено какой-либо оригинальности (А. Успенский, Императорские дворцы, I, M., 1908, стр. 406).). Между тем на постройках Павловска лежит отпечаток не только личности их создателей; они характеризуют художественное развитие нашей страны в XVIII веке. В художественном образе Павловска сказались искания целого исторического периода и, конечно, ни вкусами заказчиков, ни дарованием исполнителей их воли нельзя объяснить характер Павловска во всем его неповторимом своеобразии.
    В последней четверти XVIII века в русской культуре замечается брожение идей и художественных направлений. Даже представители наиболее умеренного направления противопоставляли старым эстетическим нормам и представлениям влечение к не тронутой цивилизацией простоте нравов, к выражению в лирике задушевных переживаний и раздумий поэта. В те годы в творчестве целой группы русских авторов настойчиво ставятся вопросы, возникновение которых можно объяснить только обострением общественных противоречий. Отвращение к роскошной и пустой светской жизни приводит поэтов-лириков к воспеванию "убогих хижин" и "шалашей", недовольство современным обществом толкает на путь увлечения сельской природой, и это порождает в поэзии тему "вечера", "тумана" и "лунного пейзажа". Отвращение к холодной, бессердечной рассудочности вызывает к жизни чуткость к личным переживаниям. Наконец, неспособность открыто выражать свой протест питает иллюзию, будто лишь в уединении, в глубине своего самосознания человек может избавиться от горестей и волнений и обрести внутреннюю свободу. Ни в стихах, ни в прозе русских авторов XVIII века эти настроения не нашли себе столь яркого поэтического выражения, как в шедеврах русского зодчества, в частности в павловском архитектурном и парковом ансамбле.
    В отличие от Петергофа, который строился и перестраивался на протяжении почти целого столетия, и Царского Села, которое создавалось при Елизавете и при Екатерине, Павловск приобрел свои основные черты в течение последних двух десятилетий XVIII века, и хотя последующие годы несколько изменили его облик, все, что ни создавалось в Павловске, создавалось на той основе, которая была заложена в начале 80-х годов.
    Чарльз Камерон прибыл в Россию уже в почтенном возрасте (В. Талепоровский, Чарльз Камерон, М., 1939.). В молодости он трудился над изучением и изданием римских древностей одновременно и бок о бок с преобразователем английской архитектуры Робертом Адамом. Правда, Адаму первому удалось приобрести славу на родине. Камерон оставался известен своим соотечественникам лишь сочинением о римских термах, а также архитектурными рисунками, выставленными в Обществе архитекторов. ............