Часть полного текста документа:Христианская "полнота" и совершенный мир искусства Е.Г.Яковлев Христианство, так же как буддизм, а затем и ислам, создало идеал универсального человеческого поведения и существования; создало хотя иллюзорное, но целостное мировоззрение и мироощущение. Как верно заметил Эрнест Ренан, "христианство, ислам, буддизм являются великими установлениями, охватывающими... всю человеческую жизнь". Это связано с тем, что религия, так же как и искусство, находится на вершине идеологической надстройки общества и потому способно охватить, как говорилось выше (см. гл. 1), и соединить в целое духовный мир человека. Однако в религии, особенно в христианстве, этой целостности придавался характер мистической иллюзорной полноты, находящейся на грани эмоциональных рефлексий и предсознательного влечения. Христианство восприняло и развило идеи Плотина (идущие еще от Платона) о том, что полнота, моменты совершенного в человеке связаны с исступлением, с выходом за пределы нормального психического состояния - на уровень аффекта и даже психической патологии. Однако "аффективный характер приобретают по преимуществу эмоциональные процессы ... связанные с влечением, а не эстетические чувства". Таким образом, на этих уровнях в религии создавалась покоящаяся на вере иллюзорная полнота, которая была далека от целостного функционирования человеческой психики, а тем более от универсальности и гармонии эстетического переживания. Это подчеркивали и сами отцы церкви; так, одни из пророков-восстановителей "истинного" христианства, Джироламо Савонарола, возглашал: "...Если бы поэт писал гимны в честь религии, это, конечно, послужило бы к ее блеску, но истинной пользы не принесло бы. Только дух живет, буква же убивает... ...Как же он может быть полезен религии, пред которой стушевываются все иные человеческие интересы. Пример бедной, простой и необразованной женщины, которая с коленопреклонением горячо молится, приносит душам гораздо более пользы, чем торжественные в честь Господа гимны поэта или философа: сердце той согрето верою, ум же последних полон мирской суеты". Для удовлетворения такой духовной полноты необходимы были уровни духовного опьянения, наиболее ярко и завершенно проявлявшиеся через молитву в экстазе. И если античная культура в своем историческом развитии (в особенности греческая) поднималась от экстатических празднеств Диониса и сатурналий к высоким уровням человеческого духа - к катарсису, то христианство старалось в лоне своей догматики возвратить человека на уровень аффектирующего индивидуума. Если великие трагедии Эсхила, Софокла, Эврипида гуманизировали сущность человека, делали его выше, вводили в мир оптимально-человеческого поведения, то обряды христианской церкви через смутные влечения прихожан и исступления юродивых низводили человека до эмоциональных рефлексий и в конечном счете - к экстазу, в котором якобы достигалась полнота человеческого бытия. Для поддержания таких состояний церкви были необходимы и соответствующие образы, вызывающие и репродуцирующие такие эмоциональные состояния. Вот почему страдания вообще и страдания Христа - в особенности - и стали образной доминантой церковного искусства. "Распятый Иисус, ужасный полутруп, с застывшей скорбью глаз, кровавой пеной губ..." - эти строки Эмиля Верхарна зримо воспроизводят нам образ страдания, причем страдания, в котором акцентирована не духовность, а физическое выражение. ............ |