Часть полного текста документа:Бретань: годы Революции 1789-1815 Бретань 1789 года была готова к Революции. Социальные антагонизмы достигли, к этому времени, взрывоопасной точки; экономическая деградация стала причиной протеста и возмущения. Начиная с января, первые предреволюционные волнения прокатились по Ренну; в течение лета, бретонские депутаты были на острие противостояния со Старым Режимом в Версале. В тоже время, незаконченный характер реформ породил разочарование и оттолкнул многих людей от революционного движения. Бретань стала ареной столкновений роялистов и революционеров; дав приют экстремально антагонистическим фракциям "патриотов" и контрреволюционеров, она раздиралась ими на части. Глобальный разрыв, родившийся в ту эпоху, стал калькой контрастного политического пейзажа свойственного Бретани в последующие века. С начала 1789, кажущаяся монолитность Бретани времен Старого Режима, была разбита вдребезги, уступив место мозаичному делению провинции на "синие" и "белые" области, покончившему с иллюзией бретонского единства. В 1789, Бретань является одновременно наиболее автономной провинцией королевства, имеющей репутацию крайне оппозиционной по отношению к монархической централизации и наиболее вовлеченной в антидворянские баталии. Основная причина социальных антагонизмов накануне Революции: отчужденность повсеместно ненавидимого дворянства. Причина, которую хорошо подметил Артур Янг, во время своего путешествия в 1788: "Нигде дистанция между дворянством и простолюдинами не обозначена более резко, более оскорбительно, более отвратительно, чем в Бретани". Так что первые революционные движения в провинции были лишены всякой двусмысленности: это была борьба со знатью. С ноября 1788, реннская газета La Sentinelle du peuple, изобличала двуличность аристократии, которая отстаивала свои привилегии под видом защиты бретонских прав и свобод. Организованная буржуазия Рост городов и относительное экономическое благополучие XVIII века вызвали, по всей провинции, развитие буржуазии, которой предстояло стать движущей силой революции. Этот класс был весьма разнороден, по своему составу: он включает в себя очень богатых судовладельцев-негоциантов Нанта или Сен-Мало, иногда придворных банкиров, многочисленных судейских служащих, а также повсеместно умножающихся, лавочников и ремесленников. Тем не менее, не смотря на такой пестрый социальный состав, бретонская буржуазия обладала некоторыми характерными чертами: относительно малочисленная в районах, где сохранился сельский уклад, она была великолепно организованна в городах и промышленных центрах. Литературные кружки, патриотические общества, масонские ложи, поддерживали активные сношения между различными городами, на уровне всей провинции; эта организация сообщения окажется впоследствии особенно эффективной. Благодаря этим структурам, бретонская буржуазия располагала значительными возможностями для обмена информацией, ее контроля и быстрого распространения своих директив. В XVII веке, как и раньше, французские короли обладали абсолютной, т.е. неограниченной властью. Официальная монархическая доктрина гласила, что короли получают свою власть от Бога и являются его живым подобием, его представителем на земле. Воля короля объявлялась законом, а высшим долгом подданного - его беспрекословное повиновение своему государю. ............ |