Брак Гая Силия и Валерии Мессалины в изложении Корнелия Тацита
    Коптев А.В.
    Считается, что римское общество на рубеже эр вообще погрязло в разврате и пороках, одним из результатов чего якобы и стал переход к императорскому правлению, обеспечившему некоторый порядок. Семейная политика и брачное законодательство императора Августа, как будто стремившего исправить такое положение, похоже подтверждают такую оценку римского общества. Однако очевидное не всегда бывает верным, а здравый смысл не является критерием научного познания.
    Валерия Мессалина прославлена в истории как одна из самых развратных женщин древнего Рима. Светоний (Бож.Клавд.26,2) писал: "...узнав, что в заключение всех своих беспутств и непристойностей она (Валерия Мессалина) даже вступила в брак с Гаем Силием и при свидетелях подписала договор, он (Клавдий) казнил ее смертью..." Но обратимся к обстоятельствам этого кажущегося столь необычным брака. Корнелий Тацит оставил довольно полное описание происходившего в то время в императорской семье. Он рассказывает, что, воспылав любовью к Гаю Силию, Мессалина "не украдкой, а в сопровождении многих открыто посещала его дом, повсюду следовала за ним по пятам, щедро наделяла его деньгами и почестями, и у ее любовника, словно верховная власть уже перешла в его руки, можно было увидеть рабов принцепса, его вольноотпущенников и утварь из его дома" (Тацит Анналы, 11,12). Немного позже Клавдию пришлось узнать о непотребствах жены и, пишет Тацит (11,25), "обрушить на нее кару".
    Из рассказа Тацита (11,26) видно, не Мессалина Силия, а Гай Силий стал побуждать Мессалину выйти за него замуж. Сначала Мессалина отнеслась к его речам безучастно (несмотря на влюбленность?). Однако потом согласилась, по мнению Тацита потому, что "мысль о браке все-таки привлекла ее своей непомерной наглостью, в которой находят для себя последнее наслаждение растратившие все остальное. Итак, едва дождавшись отъезда Клавдия, отбывшего для жертвоприношения в Остию, она торжественно справляет все свадебные обряды".
    Дальнейший рассказ Тацита заставляет усомниться в правильности передачи обстоятельств дела античными авторами и уж тем более в их оценках этих обстоятельств. Тацит (11,27) пишет: "Я знаю, покажется сказкой, что в городе, все знающем и ничего не таящем, нашелся среди смертных столь дерзкий и беззаботный, притом - консул на следующий срок, который встретился в заранее условленный день с женой принцепса, созвав свидетелей для подписания их брачного договора, что она слушала слова совершавших обряд бракосочетания, надевала на себя свадебное покрывало, приносила жертвы перед алтарями богов, что они возлежали среди пирующих, что тут были поцелуи, объятия, наконец, что ночь была проведена ими в супружеской вольности. Но ничто мною не выдумано, чтобы поразить воображение, и я передам только то, о чем слышали старики и что они записали". Очевидно, брак был заключен по всем правилам и, главное, никто не выражал и тени сомнения в его правомерности. Загадочно выглядит лишь наличие у Мессалины мужа Клавдия, который согласно представлениям античных авторов лишь на время отлучился в Остию. С точки зрения здравого смысла это, конечно, немыслимо: муж по делам из дома, а жена не только заводит любовника, но и выходит за него замуж. ............