Александр и Библиотека
    Лощиц Ю. М. 1
    В Александрию мы ехали из Каира. Ехали, в первую очередь, для того, чтобы побывать в новой Александрийской библиотеке, построенной в память о самом великом книгохранилище древнего мира. Об этой новой мы пока что не знали совершенно ничего. И почти ничего не знали о старой - кроме общеизвестных, везде и всюду повторяемых сведений: построена при Птолемее I в 295 году до новой эры; считалась самым большим во всем древнем мире собранием рукописных свитков и кодексов, которое насчитывало до 500 тысяч названий; пострадала от пожара в середине I века новой веры, а в середине VII столетия подверглась уничтожению вскоре после захвата Александрии арабами.
    Получается, что мы ехали на встречу с великим мифом и современной попыткой придать этому мифу если не вторую жизнь, то хотя бы мемориальное величие. На встречу с легендой и памятником легенде. Можно было заранее догадываться, что ни та, ни другая встреча для нас по-настоящему невозможны. На посещение новой библиотеки в нашей программке отводилось всего три часа.
    И все же, если теперь, задним числом, попытаться узнать как можно больше о той, древней, навсегда исчезнувшей с лица земли Библиотеке, то хотя бы какая-то малость сведений в виде утешения у нас прибавится. Но это будут очень и очень разрозненные сведения. А чаще всего - обрывки сведений, какие-то полуслова в начале, в середине или в конце утраченной страницы. К примеру, мы мало утешимся, узнав, что архитектора, которому царь Птолемей I Сотер доверил строительство здания (зданий?) под хранилище папирусных свитков, звали Деметрий Фалерский. И что это был не только архитектор, но весьма известный греческий философ того времени, последователь Аристотеля, вынужденный во второй половине жизни бежать из Афин в Египет. Что нам в имени архитектора, если неизвестно теперь, как выглядела сама эта архитектура? Ладно бы, сохранились в Александрии до наших дней какие-то другие здания, построенные тем Деметрием или их старинные изображения. Ничего нет и в помине.
    И так - почти на каждом шагу. Когда решимся выведать что-то более достоверное о характере комплектования грандиозного хранилища, о круге чтения его посетителей, то и здесь нас поджидают по преимуществу разочарования, а не утешения. Наивно думать, что за неполное тысячелетие существования Александрийской библиотеки ее фонды только пополнялись. Дело даже не в пожаре 47 года, а в том, что книги поедаются временем и без огня. Просто ветшают или отбраковываются новыми поколениями читателей. Мы ведь не решимся настаивать, что стародавние библиотекари были более терпимы по отношению к авторам и сочинениям идейно неугодным, чем их современные коллеги, кичащиеся своей образцовой толерантностью. Нет, как и теперь, все, казавшееся ненужным, потихоньку списывали, вытесняли из каталогов, вывозили на городские помойки, и лишь в лучшем случае заталкивали в "спецхраны".
    Хотя нет сомнения в том, что поначалу, в первые века своего существования Библиотека самым стремительным образом пополнялась. Это происходило в обстановке ненасытной бесцензурной любознательности - под знаком всемирности, завещанным Александрии ее основателем. ***
    В ноябре 332 года до новой эры Александр Македонский, воодушевленный своими первыми победами над персами в Малой Азии, Сирии, и Палестине, прибыл в Египет. ............