М.Г.Рыцарева
Длительное, полувековое накопление нового слухового опыта, эстетических вкусов и музыкально-исполнительских навыков привело, наконец, к качественному скачку в 1760-х годах. Именно с этого времени начала формироваться российская композиторская школа, в художественном стиле которой национальные традиции органично соединились с современными достижениями западноевропейского музыкального искусства.
Как это нередко бывает в истории культуры, те или иные стилевые завоевания совершаются не только в творчестве одного автора. Так произошло и в начале пути российской классической музыки, у истоков которого оказались три ровесника, родившихся в 1740-х годах: Максим Березовский, Иван Хандошкин и Василий Пашкевич. В разных сферах раскрылись их дарования: Березовского — главным образом в хоровой, Хандошкина — в скрипичной, Пашкевича — в оперной. Но все они явились высокообразованными и национально самобытными музыкантами.
Подобному творческому результату немало способствовали как условия их музыкального воспитания, так и время, на которое пришлось их духовное и творческое формирование.
Все они начали обучаться с детских лет, а в отроческом и юношеском возрасте уже служили как придворные музыканты, постоянно участвуя в музыкальной жизни столицы. Все они владели скрипкой — это было нормой обучения, а Березовский и Пашкевич учились и вокалу. Как исполнители они переиграли многое из европейского оперного, кантатно-ораториального и инструментального репертуара, привозимого в Россию. Вместе с тем сфера народной и городской песенности в быту и в концертах еще не была отделена от академических жанров тем барьером, который возник столетием позже. Отсюда и выросло то естественное, искреннее и непосредственное отношение к своим истокам, которое определило национальное своеобразие и ценность их музыки.
Василий Пашкевич, начавший служить как певчий придворного хора, постоянно участвовал не только в церковной службе, но и в музыкальных увеселениях двора. Певчие пели итальянские арии, народные песни, играли на инструментах, участвовали в оперных спектаклях. Максим Березовский и Иван Хандошкин в 1750-е годы начали музыкальную карьеру при дворе великого князя Петра Федоровича (будущего императора Петра III) в Ораниенбауме.
Император был меломаном. С помощью Я. Штелина, который был его воспитателем, а в дальнейшем библиотекарем, чтецом, в общем, близким доверенным лицом и, кроме всего, любителем и знатоком музыки, он собрал вокруг себя немецких, итальянских и русских музыкантов. Особое удовольствие великому князю доставляла собственная игра на скрипке.
Я. Штелин описал ее насмешливо: «Этот государь для времяпрепровождения научился у нескольких итальянцев играть на скрипке так, что мог играть в симфонии, ритурнели к итальянским ариям и т. д. А так как итальянцы, даже когда он фальшивил или перескакивал через трудное место, всегда его прерывали возгласами «браво, ваша светлость, браво», то он думал, при своем пронзительном ударе смычка, что он играет с такой же правильностью и красотой, какой требовал, действительно, его музыкальный вкус.
При великокняжеском дворе в зимнее время происходили раз в неделю полные концерты от 4 до 9 часов пополудни. В них пели и играли не только состоящие на службе и содержании великого князя... ............
